По пояс в земле, на ветру и под дождём, в летний зной и осеннюю слякоть, у костра, в палатке, – так живут в экспедициях владимирские поисковики. Может показаться, что такой быт только для мужчин. О поисковиках-девушках рассказывают мало.
Мы взяли интервью у Ксении Сидоровой, бойца поискового отряда «Владимирец», который активно участвует в проектах Владимирской областной общественной организации «Часовые памяти».
По профессии фельдшер скорой помощи, несмотря на плотный график, Ксения успевает ездить на вахты памяти, искать и устанавливать имена погибших во время Великой Отечественной войны. За плечами 22-летней девушки уже не одна экспедиция. А началось всё, как у многих, в школьные годы.
Расскажи, как ты влилась в поисковое движение? Чем тебя это заинтересовало?
В 2016 году я оканчивала десятый класс. Наш преподаватель ОБЖ Григорий Валерьевич Казаков рассказал нам о поисковом движении, и мне стало интересно, захотелось попробовать. Я начала ездить на мероприятия, на первую вахту, меня всё это очень зацепило, и я осталась.
Какой была твоя первая вахта?
Мы поехали в Ярцево, в Смоленскую область. Была ужасная погода, мы буквально тонули – из двух недель без дождя был только один день. Но я всё равно осталась, так как это была одна большая семья. Я очень ценю это в поисковом движении.
Ещё поисковое движение для меня – это общение с людьми разных возрастов и профессий, которые могут поделиться своим опытом, дать какой-то совет. А ещё это даёт возможность участвовать в разных форумах, путешествовать по России.
Что-то удалось тогда найти?
Это были стандартные для поисковиков находки, ничего необычного, но мне захотелось ездить в экспедиции ещё и ещё.
От твоего поколения Великая Отечественная война уже далеко. Ты как-то изучаешь эту тему?
Когда ты поднимаешь солдата, восстанавливаешь его судьбу, особенно если находишь его семью, ты прикасаешься к истории этой семьи. Ведь история войны – это истории отдельных семей. Ты в это погружаешься, и семья погибшего солдата настолько бывает благодарной, что принимает как своих! Это непередаваемое чувство единства.
Доводилось ли тебе присутствовать при подъёме останков солдата?
Да, это были останки в относительно хорошем сохране, был медальон, личные вещи, подписные ложки, по которым искали родственников. Находили их через СМИ, родственники приезжали на захоронение. Очень обидно бывает, когда поисковики находят родственников погибшего, а им это не нужно. Такое тоже бывает, но редко.
Какие у тебя обязанности в отряде во время экспедиций?
Обязанности у всех одинаковые, все участники экспедиции равны. Мы сами все вместе готовим лагерь. Я в силу своей профессии подготавливаю медицинскую аптечку. Мы готовим накоп, потом – сам поиск, эксгумация. Часто проводим лекции для новых ребят, которые приехали на экспедицию. Рассказываем им об истории места, правилах лагеря, что нужно с собой брать, о том, как оказывать первую медпомощь.
Какие у тебя были самые запоминающиеся находки? Из тех, что обнаружила лично.
Самой запоминающейся стала пудреница. Она довольно хорошо сохранилась, на обратной стороне был подписан год, какой-то довоенный даже, и что-то на французском языке. К сожалению, пудреница ушла в какой-то музей.
Когда я участвую в поднятии солдата, всегда думаю, каким он был человеком, какая у него была внешность, чем он занимался до войны, сколько ему было лет, какие близкие у него остались. Он и правда становится родным.
Чему научило тебя поисковое движение?
Конечно, это дисциплина в первую очередь. Оно научило меня общаться в коллективе. Старшие товарищи дают очень ценные советы, я действительно могу подойти к ним с любой проблемой, спросить, как поступить в какой-то ситуации.
Добавим, что Ксения бережно хранит военную память и своей семьи. Её дед дошёл до Берлина, был ранен, контужен, но вернулся домой живым. Увлечение поисковым делом для девушки – способ помочь семьям, которым повезло меньше, найти хотя бы крупицы сведений о своих павших родных.
Фото из личного архива Ксении Сидоровой.